В.Д. Ванеев «Люди, помните о нас» — книга-справочник о репрессированных гражданах Южной Осетии.

Мысль о составлении книги-справочника о репрессированных гражданах Южной Осетии зародилась у меня еще будучи студентом третьего курса нашего педагогического института. Я внимательно следил за политической жизнью государства – было явно очевидно, что в стране начались процессы позитивных изменений. Мне не было известно, сколько человек было репрессировано у нас, нужны были материалы. Однако сведения о них были в Тбилиси, где заседала печально известная тройка, которая одним росчерком пера решала судьбу тысяч и тысяч безвинных жертв. Пришлось обратиться к председателю КГБ Грузии и просить, чтобы выслали мне список репрессированных, а если это невозможно, то разрешить мне поработать в секретных архивах. Ответа на мое заявление я не получил и мне пришлось повторно просить об этом. Тогда меня вызвал высокопоставленный чиновник местного КГБ и строго сказал мне по-осетински: «Лæппу, дæ бынаты æрбад, нæуад дын исты фыдбылыз скæндзысты». Было ясно, что из Тбилиси я ничего не получу и надо было искать другие возможности, другие пути. К этому времени стали возвращаться оставшиеся в живых репрессированные. Их было очень немного. Я решил с некоторыми из них навести контакт и через них получить более или менее достоверные сведения. Но эта затея оказалась делом нелегким. Я пытался беседовать с Иосифом Несторовичем Джиоевым, Виталием Ивановичем Кочиевым, Ольгой Семеновной Плиевой, Анастасией Николаевной Джиоевой, но, увы… ничего из этого не получилось. Две мои встречи с Ольгой Семеновной (она тогда работала в госмузее) оставили в душе моей тяжелый след – при наших встречах она все время плакала, вспоминая погибших близких ей друзей. Эти воспоминания влияли на нее весьма отрицательно, и я решил оставить ее в покое, Иосиф Несторович же осторожно намекнул моему другу Маргиеву Але, не подосланный ли я, не провокатор ли. Долгое пребывание в концентрационных лагерях окончательно высушили их души, они уже были не здоровыми людьми, а представляли собой тень изможденного, уже никому не верившего человека. Страх, невыносимый страх окутал их цепью, не давая им уже развернуться и начать жизнь полнокровного гражданина. Этот страх не покинул их, он остался с ними на всю жизнь.

Я старался искать все, любую весточку о репрессированных. К великому сожалению, людская молва о троцкистах все еще прочно бытовала в сознании многих людей, это явно чувствовали семьи репрессированных и очень неохотно делились со мной своими тяжелыми впечатлениями. Тем не менее, отдельные эпизоды все же просачивались через эту непробиваемую Китайскую стену.

Вот один из этих страшных эпизодов, рассказанный мне старейшим водителем Гулиевым Георгием (Жора): «В середине тридцатых годов я работал в облпотребсоюзе водителем грузовой машины. Как-то в двенадцать часов ночи меня срочно вызвали в НКВД и приказали на следующий день вечером, к шести часам, с машиной явиться сюда же. На мой вопрос они мне ответили, что должны поехать в Тбилиси. Я попросил, чтобы вопрос согласовали с моим начальником. Он сам тоже собирался съездить в Тбилиси. Они переглянулись, многозначительно улыбнулись и сказали, что, и он непременно поедет с тобой.

В назначенное время я явился, и мне велели машину подогнать к тюрьме. Из тюрьмы стали выводить арестованных, среди них оказался и мой начальник. Арестованных было более сорока человек, кузов машины был битком набит ими. Ко мне в кабину подсели двое сотрудников НКВД, и мы взяли курс на Тбилиси. Я чувствовал, что за нами следует легковая машина. Не доезжая до Гори, мне приказали остановить машину и не выходить из кабины. Сами они выскочили и началась повальная стрельба – расстреливали арестованных. Они кричали: «Цæуыл нæ цæгъдут, цы уын кодтам?!» Но стрельба продолжалась. Когда все стихло. Сопровождавшие меня двое чекистов вновь полезли в кабину, велели мне развернуть машину и ехать обратно, в город Сталинир. Когда мы отъезжали, еще были слышны душераздирающие стоны этих несчастных людей, но потом одиночные выстрелы, очевидно контрольные, положили конец этим страданиям. Любопытно, что эти двое, сидящие рядом со мной, были в самом приятном расположении духа, пели веселые песни и радовались, что так удачно избавились от этих врагов народа. «Уæда ацу æмæ ныр уыцы куыйты тыххай ардыгæй Калакмæ хъеллау кæн», — цинично произнес один из них и оба весело рассмеялись. Я удивляюсь, как они не удили меня как живого свидетеля. Рано утром меня вызвали в НКВД и приказали подписать омерзительный акт, где было написано, что по дороге враги народа, арестованные нами, задумали бежать и наши сотрудники вынуждены были открыть по ним огонь, в результате все они были уничтожены».

Этот трагичный рассказ произвел на меня гнетущее впечатление. Я долго искал следы этого чудовищного преступления, копался в архивах, но тщетно – кто-то очень постарался уничтожить любые акты, чтобы навечно скрыть подобное страшное злодеяние. Георгий Гулиев назвал мне этих убийц, я и сейчас помню их фамилии, но не могу их обнародовать, так как кроме данного рассказа. К сожалению, у меня в руках нет других фактов. Нельзя не отметить благородство Гулиева. Он говорил: «С тех пор прошло много времени, но когда я проезжал мимо того окровавленного места, я всегда останавливал машину. Выходил из кабины и молча простаивал там, вспоминая ту страшную картину».

В конце 80-х годов я, наконец, получил доступ в областной партархив. Раньше это было хранилищем секретных документов. В архиве я обнаружил целый список (более 300 человек) репрессированных. Очень мне помогла заведующая архивом Юля Николаевна Лалиева. На эти триста человек мы составили справки и после тщательной их обработки они были опубликованы в нескольких номерах газеты «Южная Осетия». Это была уже основа для будущей книги. Эти списки – далеко не полный перечень, как известно, репрессировано было более четырехсот человек, сведения о заключенных давались очень скудные, но можно было все-таки на что-то опираться. Меня очень интересовали фотокарточки. Их я нашел около 150. Вместо арестованных я решил дать фотографии их потомкам. Собирал их с большим трудом, и года четыре тому назад книга к изданию была готова. На издание книги нужны были денежные средства, а их у нас не было.

Неоднократные моим обращения в Правительство Республики Южная Осетия ни к чему не привели. Тогда пришлось обратиться за помощью в фонд Сороса. Нужно было выделить две тысячи долларов по подсчетам официальных лиц типографии. К великому сожалению, некоторые товарищи из Фонда не отнеслись с пониманием к этому важному делу и решили отвергнуть книгу. После долгих усилий мне все же удалось уговорить руководство Фонда, и было решено издать книгу с расчетом на одну тысячу долларов. Чтобы уложиться в эту сумму, мне вновь пришлось третий раз переработать книгу, многие ценные материалы убрать и соответственно сократить тираж. Все это, безусловно, снизило качество книги, но другого выхода у меня не было. Чем ничего, так пусть будет так.

Для подготовки этой книги неоценимую помощь оказал мне мой близкий друг Бекоев Георгий Иосифович. Он всегда был рядом, и это давало возможность лучше и ярче освещать положение вещей.

В процессе работы над книгой некоторые товарищи говорили: «Незачем копаться в прошлом, очернять историю». Это неверно – история не должна нравиться. Историю надо любить. Историю надо иметь.

О чем рассказали легенды, мы знаем, теперь мы должны рассказать, о чем они умолчали.

Не было ничего страшнее в истории нашей страны, чем война, которую вожди и созданная ими система вела против собственного народа. В огне этой войны сгорели миллионы жизней.

Репрессии не обошли стороной и нашу область. В городе и районах были арестованы десятки советских и партийных работников, сотни рабочих и крестьян, служащих. Одни расстреляны. Другие загнаны в лагеря, о судьбе третьих ничего не известно. У них украли будущее, и мы должны знать, кА это произошло, чтобы этого не повторилось.

Сколько их уходило из родного дома, часто навсегда, чтобы вернуться в трагическом сочетании слов «реабилитирован посмертно».

Наверное, мы никогда не сможем назвать имена всех погибших от репрессий. Наверное, никогда не отыщутся все могилы, затерянные бесследно. Но ведь должно быть место на земле, куда бы могли прийти и родные, и близкие тех, кто пал жертвой бесчеловечной истории. Поклониться их праху, положить цветы, поставить свечу.

Составитель этой книги хочет установить памятник возле нашего государственного театра в Пионерском парке.

По просьбе Георгия Иосифовича проект памятника сделал известный художник, ныне покойный Умар Харитоновч Гассиев. Он представляет собой осетинский зæппадз (склеп). Внутри него женщина в черном с ребенком на руках, на стенах все фамилии репрессированных.

Составитель книги сердечно благодарит товарищей, оказавших денежную помощь для подготовки книги к печати: Эдуарда Александровича Цховребова, Олега Карсанова, Родиона Амвросиевича Гагиева, Феликса Зассеева, Гучмазова Алана, Эдуарда Кумаритова и Дж. Кокоева.

Определенная часть из этой суммы пошла на машинистку, на бумагу, на ретуширование старых выцветших фото, оставшаяся сумма пойдет на закладку фундамента указанного выше памятника.

Составитель очень сожалеет, что не все репрессированные вошли в книгу – но поиск материалов продолжается и можно надеяться, что со временем каждый из них найдет свое достойное место в трагической истории нашего народа.

Составитель выражает огромную благодарность Тедеевой Валентине и Козаеву Алексею за проделанную работу.

Данное издание вы можете приобрести по адресу: г. Владикавказ, пр. Мира, 12, магазин «Ирон чиныг»