Чермен Хадиков: «Мы сейчас играем в голливудское кино»

10 октября в российский прокат выходит комедия с Дмиртием Нагиевым «Девушки бывают разные». За любым фильмом стоит большой коллектив профессионалов, которые создают кино, и это далеко не только актеры и режиссеры. Это еще и продюсеры, сценаристы, операторы…

Чермен Хадиков – продюсер, сценарист, актер. В фильмографии Чермена такие фильмы как: «Дом ветра» , «Мы из будущего 2», «В спорте только девушки», «Тайна снежной королевы» ,«Собибор» и другие, а в новом фильме Хадиков – продюсер и со-сценарист и этой картины. Интернет-журнал Сetre’ поговорил с Черменом о работе в киноиндустрии, о российском кино и новом фильме.

— О вас очень мало информации в Сети, надо искать. Что бы вы о себе рассказали в первую очередь?

Чермен: Ну, во-первых, объясню, почему мало. Я патологически скромный человек, пытаюсь избегать интервью, попадать в кадр на каких-то массовых мероприятиях. Во-вторых, я считаю, что сейчас вокруг так много незаслуженно раскрученных людей, и мне очень не хочется на них быть похожим. У меня есть любимая фраза из стихотворения Пастернака “Позорно, ничего не знача, быть притчей на устах у всех”, ей и пытаюсь соответствовать. А о себе что бы я сказал? Я родился в республике Северная Осетия, Алания, в лоне потрясающей природы. Я рос на чарующих сказаниях и традициях осетинского народа, где много магии, где много волшебства, — это всё я впитал в себя с молоком матери. И это очень сильно повлияло на то, что я стал творческим человеком с мечтами, сформированными природной красотой, традициями. Я не помню, кто из режиссеров сказал про Италию: “Италия создана такой красивой для того, чтобы красота могла заменить людям все что им нужно”; в этом плане Осетия такая же, я считаю.

— Вы сказали, что родная Осетия повлияла то, что вы стали творческой личностью. А кем вы мечтали быть в детстве?

Чермен: Когда был совсем маленьким, я хотел быть продавцом мороженого. Мне казалось, что продавец мороженого -это тот, кто может больше всех есть эту вкусноту бесконечно. Я мечтал, что будучи продавцом, буду бесплатно раздавать всем друзьям и близким любимое лакомство. Я , наверное, родился уже человеком с гипертрофированной фантазией .

Я рос абсолютным неисправимым фантазёром, запросто собирал вокруг себе кучу народа и травил байки без остановки, придумывал все на ходу. Все завороженно слушали, восхищались и тем самым я зарабатывал авторитет у своих друзей.
Важная вещь про кино, мне повезло: я вырос в небольшом селе, и в этом селе был кинотеатр, и моя соседка была билетершей, а это значит, что я мог бесплатно ходить и смотреть все фильмы. И я этой возможностью пользовался – я просто рос в кинотеатре! У Джузеппе Торнаторе есть фильм “Новый кинотеатр «Парадизо»’’, мне иногда кажется, что кто-то подсмотрел мою жизнь и снял это кино: там тоже мальчик, главный герой, с утра до вечера находится в кинотеатре. Конечно, это магия: кого-то похищают инопланетяне, а меня похитило и околдовало кино. Я тогда понял, что хочу работать в кино и только в кино. Мне казалось в детстве, что фильмы делают актеры, я даже не знал, что есть профессия режиссера, оператора… И я сказал себе тогда: больше не хочу быть продавцом мороженого, хочу быть причастным к волшебному миру кино, и все. Эта цель и двигала меня вперед, формировала, я уже не мог без творчества. Я много лет играл в КВН, работал на ТВ и все время мечтал о кино, о большом, настоящем кино.

Потом, уже в более осознанном возрасте, раздумывал: “Ну, кем же я могу и всё-таки хочу быть? Актёром, режиссером, сценаристом или, может, оператором?” Я был и актером,хотя прекрасно понимал, что не поцелован Богом, я был и режиссером — у меня есть короткометражные работы, я проработал вторым режиссёром — стэйджменеджером, как сейчас модно говорить, был креативным продюсером, был сценаристом, был исполнительным продюсером, линейным продюсером, организатором производства, был редактором на площадке… Я прошел все ипостаси в кино и в результате понял, что более органично чувствую себя на позиции продюсера.

— А какая из кинопрофессий далась вам сложнее всего?

Чермен: Знаете, есть такое ошибочное мнение, что кино — это сплошной кайф, веселье, не пыльная работа. Нет, каждая профессия в кино сложна по-своему. Вот для меня лично более волнительно и трудно актерство, для меня это большой стресс, может потому, что прекрасно понимаю, что актер я «так себе» и будучи максималистом очень требователен к себе.

Быть сценаристом — для меня легче. Возможно, моя врожденная патологическая фантазия помогает мне в этом. Сценарист — это маленький бог: ты создаешь миры, создаешь персонажей, вершишь их судьбы. Мне легко это дается. Я пишу и не успеваю за полетом своей мысли.

Продюсер — это мега мозг и супер — человек, который должен знать про кинопроизводство все нюансы, иначе возникнут проблемы и неизбежны провалы.

— Насколько продюсер должен участвовать в самом процессе съемки? Или его главная задача – дать денег   и ждать результата?

Чермен: Я считаю, что продюсер должен быть во все погружен с головой, на всех этапах. А вот то, что вы сказали: “Человек дал денег — и всё” — это не продюсер, это – инвестор, а часто эти понятия путают. Я знаю, что многие мои коллеги работают по-другому: они выбирают очень мощных и сильных людей на каждую позицию и могут спокойно сидеть, периодически получая какую-то информацию, отчет (так, для успокоения) о том, что всё идет по плану. Я так не умею: мне надо быть в курсе всех событий!

— А как сценарист вы часто присутствуете на съемке?

Чермен: К сожалению, сценарист — это как раз тот человек, который написал, получил деньги и “ Ты кто такой , давай , до свидания”. Дальше его сценарий практически всегда подвергается многократному изменению, редакторами и креативными продюсерами. От первичного сценария до конечного результата в нашем кино остается процентов шестьдесят максимум. И это нормальное явление, к сожалению. А может, и к счастью. Но я знаю, что в западном кино, в основном – в американском, такая ситуация недопустима: как сценарий написан, принят, так режиссер и должен снимать, никакой глобальной редактуры. Я много читал сценариев, по которым были сняты мировые шедевры,   и был потрясен тем, что они почти на 99% соответствуют тому тексту, который был изначально. У нас такого нет. Знаменитая шутка “Сценарий был лучше” работает, и это не шутка.

— А можете назвать какой-нибудь русский фильм, который не соответствовал сценарию?

Чермен: Я очень боюсь кого-то обидеть, поэтому лучше промолчу. Но таких фильмов много…

« А среди зарубежных фильмов —  как пример соответствия?

Чермен: «Криминальное чтиво». Ну и все фильмы Чарли Чаплина,  потому что у него вообще потрясающая история. Вы же знаете, что он каждый свой кадр рисовал сам. Но есть режиссеры, которым вообще наплевать на сценарий, например Федерико Феллини. Он уверял: “Всё, фильм у меня в голове, мы начали”  — и начинал производство,  а на следующий день снимал совершенно другое: “У меня ночью было видение”. Но он был абсолютный гений и  мог себе это позволить, а  остальным  нужно  все на берегу просчитывать до последнего кадра, до последнего 

— А у вас было такое:  вы написали сценарий к фильму, приходите на съемочную площадку и  понимаете, что снимают вообще другое?

Чермен: Была у меня одна такая история: я написал сценарий, а потом смотрю, что продюсер и режиссер принимают какое-то странное решение внести в него какие-то политические нюансы и в связи с этим полностью перевернули главный посыл, о чем это кино. То есть кино было про одно, а они сделали из него политический заказ.

— И вы в таких ситуациях ничего не можете сделать?

Чермен: Ничего. Абсолютно. Тем более  существует такая хитрая история. Когда снимается продолжение, сценарист в первой части пишет в контракте требование, что во всех других продолжениях сценаристов, кроме него, не указывать. Так бывает. И вот я как раз писал продолжение,  поэтому меня нет в титрах. Якобы  идея принадлежит первому сценаристу, а значит, и  все остальные сиквелы, приквелы идут под его именем. Такой нюанс имеет место быть в современном кинематографе. 

— Это обидно?

Чермен: Конечно. Я  дорабатывал сценарии  ко многим известным фильмам, но меня нигде нет в титрах. В большинстве случаев это было из-за этого, что  там уже был какой-то известный сценарист, который потерпел неудачу,  и меня звали, как скриптдоктора,  чинить и поправлять. Но по контракту  в титрах  указан тот,  другой.

— За рубежом такого нет?

Чермен: За рубежом — сложная система профсоюзов, юнитов, где сценарист защищен действующими  законами. Я не слышал, чтобы за рубежом были такие истории.

— То есть у нас ситуация другая?

Чермен: Да, у нас киноиндустрия еще растет, знаете, как ребёнок, который формируется, учится ходить, говорить.Мы же отстаем от того же Голливуда лет, наверное, на 20. То, к чему мы сейчас приходим, они  уже  прошли давно. Я не говорю, что мы плохи, и у нас нет ничего хорошего. Просто мы сейчас «играем» в голливудское кино. По их правилам. Обратите внимание, все наши хиты, которые имеют успех в прокате , — это абсолютная калька голливудского стиля производства, мейнстримовского прокатного кино. Как бы мы  ни кичились  традициями  российского, советского кинематографа, мы все равно понимаем, что если кино —  это бизнес, то надо работать по тем шаблонам, которые задаются в Америке, в Европе. 

— Ваш новый фильм “Девушки бывают разные” – тоже «голливудский». О чем он?

Чермен: Не хочется спойлерить, но я расскажу небольшой сюжет. Это история трёх абсолютно отвязных молодых людей, которые невезучие настолько, что в первый же день отдыха в Мексике набедокурили так, что их стала искать и полиция, и самый страшный местный криминальный авторитет . Не от великого ума они находят самое глупое решение, чтобы выкрутиться из этой ситуации: они хотят переодеться в девушек и участвовать в женских соревнованиях по винсерфингу, чтобы выиграть деньги, а на эти деньги покинуть страну… Это вот совсем коротко про сюжет.

— Как вы подбирали актеров?

Чермен: У нас четко были прописаны персонажи в сценарии, а это очень кропотливая работа по кастингу. Герой актера Дмитрия Власкина — это спортивный красавец. Внешность Димы абсолютно соответствовала персонажу фильма, у которого кличка Флирт, — идеальное сочетание. Один из героев был полный и неповоротливый-«Тюлень». У нас в России не так уж много полных комедийных актеров, поэтому выбор был небольшой, но мы умышленно следили за Романом Поповым. На наш взгляд, во всех этих “Полицейских с Рублёвки” он не реализовался, а мы чувствовали, что он очень сильный актер и не ошиблись. Роман Попов в нашем фильме – это совершенно другой Роман Попов, не Мухич, скорее новый Калягин из “Здравствуйте, я ваша тётя”.Интересный момент: актер сам переписал все репризы в этом фильме, сделав их очень смешными. Под Диму Нагиева роль писали специально.

— Вот я про него и хотела спросить!

Чермен: Нагиев — это просто numberone сегодня среди актеров-импровизаторов! На съемочной площадке царил просто гогот: большинство реприз он придумывал сам, и удержаться от смеха было просто невозможно. Сколько было дублей, столько импровизационных вариантов выдавал Дима!

— А где снимали фильм?

Чермен: Мы сначала первые кадры планировали снимать в Мексике, но быстро поняли, что это не совсем спокойная страна для производства такого большого фильма, да и вывезти туда многих известных актеров и съемочную группу будет непросто. Главную часть  снимали на острове Тенерифе и там инсценировали Мексику – благо,  места похожие и даже тот район, где мы снимали, был мексиканский.  Надо отдать должное тому острову – это то, чем  должен запомниться фильм: невероятные локации, пейзажи, картинка (самая красивая картинка за последние несколько лет в российском кино). У нас потрясающий оператор Карим Белькасеми, голливудский оператор, который  работал на проекте “Бен-Гур”. У нас великолепный фокус-пуллер,  его нам тоже привезли из Америки. Мы сделали все, чтобы по картинке нам не было равных.

— Кому будет интересно, в первую очередь?

Чермен: Есть ядро аудитории у этого фильма, но оно будет интересно и шестнадцатилетним, и сорокапятилетним, там для каждого есть что-то свое. Очень много юмора: юмора тонкого, юмора молодежного.  Есть  много трюков, много экшн-погонь. Очень хорошие актерские работы. Это очень музыкальный фильм.  В нем заняты красивые девушки и  красивые парни. Наша цель — максимально широкая аудитория, и мне кажется, что мы её добились.

— А вы первый раз работали с  Сариком Андреасяном?

Чермен: Знаете, не первый раз, но вот в такой ипостаси — первый раз. Когда-то давно очень давно, в прошлой жизни, когда я был еще, наверное, китайцем, мы с ним пересекались на таком проекте, как “Бла-бла шоу” на канале РЕН ТВ. Сарик был режиссером, а я был актером, сценаристом “Бла-бла шоу”. Вот  тогда мы  с ним и встретились.

— И как вам работалось вместе ?

Чермен: Знаете, очень хорошо. Сарик оказался очень профессиональным человеком, который , как режиссер, растет от фильма к фильму. Мне даже показалось, что он абсолютно нереализованный режиссер. Он снимает то, что от него требуют, но  он не снимает то, что хочет и  может. Это вот, на мой взгляд, самая главная  закавыка в ситуации вокруг Сарика Андреасяна.

— Бытует мнение, что  многие  фильмы Сарика Андреасяна провальны, например: “Женщины против мужчин”, тот же “Непрощенный” с Нагиевым. Вы согласны с этим?

Чермен: Нет, абсолютно не согласен. Давайте начнем с понимания того, что вы называете провальным. Провальным в финансовом плане или провальным с точки зрения, как про него написали критики? Давайте с этим определимся.

— Я лично так не считаю. Я видела  “Непрощенный”,  и ушла потрясенная.На мой взгляд, этот фильм заметно выделяется среди всех остальных работ Андреасяна.

Чермен: Смотрите. Есть интересный момент. Вы сейчас перечислили фильмы, которые не очень много собрали в прокате, но вы не перечислили фильмы Сарика Андреасяна, которые озолотили продюсеров ,-  его первый фильм “Беременный” в их числе. Это были финансовые хиты, они отбились в прокате и принесли очень много денег. Но, вы знаете, даже у мировых кинорежиссеров бывают успешные фильмы, а бывают провальные. Поэтому говорить “А чего он такое провальное кино снимает?” по крайней мере некорректно! Если вы задали  вопрос с подковыркой по качеству проектов его, то  я вам хочу  сказать, что современное  массовое  кино абсолютно коммерческое, потому  что кинотеатры сегодня существуют  для того, чтобы зарабатывать деньги,  и  поэтому они ищут соответствующий контент.

Я бы сравнил сегодняшнее прокатное кино  с пищей. Человек каждое утро ест яичницу второпях, чтобы утолить голод, он не ест каждое утро фуа-гра или  лобстеров. Он не ходит каждый день в мишленовский ресторан. У человека есть пища на каждый день, чтобы просто жить. Вот так и кино: есть контент,  который нужен людям, просто чтобы прийти после рабочего дня, ни о чем не задумываясь,   посмотреть с поп-корном, не напрягаясь, посмеяться, поржать, перегрузить мозги. Такой продукт тоже должен кто-то производить, ведь  кто-то  готовит гамбургеры, чтобы  люди могли  быстро пообедать, не имея времени:забежал, купил и съел на ходу. Плохие ли повара, которые делают гамбургеры? Нет, это просто их бизнес. Вот и Сарик Андреасян  с его кино — это  тоже  бизнес: делать продукт на скорую руку,  который  кому-то  нужен. Неслучайно у него есть  свой зритель.

— А как, на ваш взгляд, обстоят дела с «мишленовскими» фильмами – так можно по вашей классификации назвать авторское кино?

Чермен: Авторское кино, на мой взгляд,  уходит. Компания, в которой я сейчас работаю,  «Фетисов Иллюзион» является продюсером двух последних хороших фильмов. Не назову их авторскими, но назову их качественными. Это “Нелюбовь” Андрея Звягинцева и “Собибор” Кости Хабенского. Эти  фильмы  два года подряд были номинированы на премию‘’Оскар’’ от России. К сожалению, у  фильма “Нелюбовь”,  который к тому же получил’’ Золотую пальмовую ветвь’’ в Каннах,  не было прокатного успеха.  О чем это говорит? О  том, что людей, которые хотят прийти в кинотеатр, чтобы подумать, поразмышлять, всё меньше. Ядро зрительской аудитории  сегодня  —  от восемнадцати до двадцати четырех лет. Они   хотят просто отдохнуть и хорошо провести время. В жизни столько негатива, что есть необходимость перезагрузки эмоций.Авторское кино зачастую затрагивает глубокие, тяжелые проблемы, которые эмоционально опустошают. Вот поэтому у авторского кино, свой немногочисленный зритель.

Сейчас время интерактивных людей, которые всегда куда-то спешат, много работают и очень сильно устают. Им нужна психологическая разгрузка, и какой-то легкий, незамысловатый кинопродукт может им помочь. И это не плохо!  Я еще раз говорю: кто-то должен делать гамбургеры, а  кто-то в мишленовском ресторане делать ‘’дефлопе’’ с бровями енота.

— И всё же, почему фильм «Нелюбовь» (просто  я его считаю несомненной удачей нашего кино) не стал кассовым? Почему зритель не принял его, как вы думаете?

Чермен: Уже описывал проблему. Добавлю. У таких авторских фильмов нет больших рекламных бюджетов, чтобы продвигать его. Это первая проблема. Условно говоря, на фильм “Викинг” бюджет продвижения, если я не ошибаюсь, 480 миллионов рублей, а у  ленты “Нелюбовь” — 5 миллионов рублей, то есть  о нем мало кто мог услышать, поэтому и  зрители и не пошли. Вторая проблема — это тяжелое кино. Мы уже говорили о том, что люди хотят прийти в кино и расслабиться, хотя бы на время отвлечься от своих проблем, а тут им предлагают посмотреть на чужие беды и вспомнить свои…   Это кино  не  всем зайдет, не все могут сейчас себе это позволить найти сил и время —  углубляться в большое искусство.

— Вы считаете, в российском кинематографе  должны быть такие тяжелые фильмы?

Чермен: Обязательно.  Авторское кино, оно обязательно должно быть. Не знаю, может, какие-то государственные субсидии должны быть, поддерживающие авторское кино, какие-то программы, которые позволяли бы кинотеатрам или заставляли бы их  выделять хотя бы  два сеанса в день под российское авторское кино. С  каждым днем кинотеатр становится менее доступным, билет растет в цене и прийти с семьей в кино для многих стало непозволительной роскошью. Это  ужасно, но по-другому не получается поддерживать индустрию.

— Когда вы приходите в кинотеатр, вам что хочется посмотреть больше? Какое-то умное кино или просто отдохнуть?

Чермен: Ой, знаете, мне, как человеку из профессии, очень тяжело смотреть кино. Я смотрю на экран и вижу: «Так, вот здесь ошибка… Зачем они эту сцену здесь поставили?.. Надо было её перенести в начало». Я не могу уже расслабиться, отключить мозг и стать рядовым зрителем. Я знаю, что вышел новый фильм Тарантино, я хочу его посмотреть, я должен посмотреть, что сегодня делает Тарантино. Я продолжаю обучаться, я наблюдаю, что хвалит зритель, что ему не нравится. Для меня это очень важно! Так что я хожу в кино, в первую очередь, чтобы учиться. Во вторую очередь, насладиться хорошим кино. В третью очередь, просто отдохнуть. То есть у меня такая градация распределения.

— Какие три последних русских фильма вас зацепили, и вы бы посоветовали посмотреть?

Чермен: Будет нескромно, но я скажу, что надо обязательно всем посмотреть фильм “Нелюбовь”, это лучшая работа Андрея Звягинцева. Это настолько глубокое кино получилось, настолько многогранное, что многие даже не открыли все пласты. ‘’Движение вверх’’ — хорошее кино в лучших американских традициях. Что ещё меня зацепило из российского кино? Меня российские сериалы стали цеплять, в хорошем смысле этого слова, они становятся всё лучше и лучше. Очень нравится то, что делает ТНТ-Premier. “Домашний арест”, например, и много комплиментов могу сказать “Звоните ДиКаприо!”, несмотря на то, что некоторые вещи мне категорически в этом сериале не понравились.

— С кем из зарубежных режиссеров вы бы поработали?

Чермен: Я очень хочу поработать с Эмиром Кустурицей. Слава Богу, я с ним знаком, дружим и даже планируем уже несколько проектов с ним запустить. Так просто совпало, что Эмир Кустурица — мой любимый режиссер. Когда я столкнулся с его фильмами, я понял — это мое кино. Это то кино, которое я хотел бы делать. Даже самые отрицательные герои в его фильмах вызывают безумную симпатию. Это говорит о том, что режиссер очень добрый и любит каждого своего персонажа. Очень важно, что в каждом его фильме есть какой-то позитив, какая-то надежда, и это совпадает с моим внутренним миром. Я считаю, что нужно снимать именно такое кино. После хорошего фильма зритель должен стать лучше, счастливее – вот такая глупая у меня мечта. Я иду к ней, и это для меня очень важно!

— Можете назвать  два-три  фильма, выхода которых вы ждете?

Чермен: Я хотел бы посмотреть последний фильм Мартина Скорсезе, хотя говорят, что он   провальный.  Конечно, хочу посмотреть “Аватар”, продолжение.  Я  очень жду чего-то нового от Джузеппе Торнаторе и   от братьев Тавиани . Для меня эти имена —  просто знак качества: если эти режиссеры что-то снимают, я обязательно буду за этим следить.

— От чего бы вы себя уберегли пять лет назад?

Чермен: От чего бы? Много есть вещей. Я живу по принципу “Я ни о чем не жалею”, но я бы кое-что  откорректировал. Я бы уберег бы себя от лишнего отдыха. То есть я знаю, что какое-то время  потратил впустую. Было несколько очень интересных вещей, которым я уделял мало внимания.  Я жалею о том, что не развил свои  интересные идеи , не реализовал проекты,  которые потом сделал кто-то другой.

— А какой совет вы бы дали своим ровесникам?

Чермен: В любой непонятной ситуации лучше посмотреть хорошее кино.

ОРИГИНАЛ МАТЕРИАЛА: https://cetre.ru/category/lichnost_v_trende/chermen-khadikov-my-seychas-igraem-v-gollivudskoe-kino/

Interviewer: Екатерина Юрина