Документальный спектакль «Братья» о жизни осетинских подростков показали в Москве

В Москве, в Государственном центре современного искусства, показали спектакль «Братья», роли в котором исполнили студенты актерского отделения факультета искусств Северо-осетинского государственного университета. Над спектаклем работали специалисты из Москвы и Владикавказа: режиссер Никита Бетехтин, художник Анна Кострикова, медиа-художник Федор Шмелькин, хореографы Владимир Ермаченков и Тамара Тебиева, куратор проекта Карина Бесолти.

«Братья» – результат проекта о документальном театре «Театральная лаборатория+». Он реализован в Осетии по инициативе Северо-Кавказского филиала Государственного центра современного искусств в составе РОСИЗО и при поддержке Союза театральных деятелей России и Фонда Михаила Прохорова.

В основу спектакля легли монологи подростков из Осетии о жизни, любви, взаимоотношениях с миром. Студенты «Лаборатории+» провели 60 интервью с молодыми людьми от 14 до 18 лет. В умелых руках драматурга из Самары Сергея Давыдова записи разговоров превратились в первую документальную пьесу, поставленную во Владикавказе.

«Братья» получились откровенными, злободневными и острыми. Подростки рассказали о том, какими несвободными иногда чувствуют себя в Осетии, о желании уехать «в Москву или Питер» и при этом большой любви к семье, к родине; о страхе перед будущим, о первой большой любви и первом предательстве: предательстве друга, возлюбленного, даже матери.  При том что каждый в подростках, наверное, смог бы узнать себя в 14-16 лет, пьеса актуальна прежде всего для Осетии и осетинской культуры: ребята рассказывали о том, как они воспринимают осетинский этический кодекс «агъдау», а каких случаях он помогает им, а в каких мешает.

Говорили и о социальных проблемах. Мальчик с ограниченными возможностями здоровья рассказал, что во Владикавказе человеку на коляске жить невероятно сложно. Еще недавно для инвалидов не делали совсем ничего, просто не замечали их, а несколько лет назад в редких местах города поставили пандусы, но, как говорит герой пьесы, ими невозможно пользоваться, они просто небезопасны. «Это говорит о том, что их делал не тот, кто знает, как надо, а тот, кто взялся за эту работу задешево».

– В больших городах колясочникам, наверное, лучше. Но хотя тоже ненамного. Все равно какие-нибудь сложности постоянно бывают. Если бы, например, я не с отцом ездил, а один, было бы очень сложно. Там на это меньше смотрят. Там больше как-то все собой заняты. В девятом классе ко мне новая учительница пришла, и она, наверно, думала, что раз я в основном дома сижу, то значит, я умственно отсталый. И она все занятие со мной как с пятилетним разговаривала. А мне, как бы, и по барабану, но при этом стыдно. Причем стыдно за нее. И сказать ей, ну чтобы она со мной так не разговаривала, тоже неудобно. Потому что после этого она еще и оскорбится обязательно. Правда, так и бывает… Ну, в общем, все как всегда, но в конце урока она меня убила… (от смеха не может говорить). Там на одной из страниц в задачнике, ну это по английскому было… Там был рисунок тигра из какого-то мультика… (сдерживает смех) ну, в общем какой-то мультяшный тигр, и тут она таким голосом говорит: ты не бойся, дорогой, это не настоящий тигр! Вот мы страничку перевернем — и он тебя не обидит… Это был девятый класс.

– Я мелкая была и радовалась тому, что у меня новая мама. Все вроде круто. У меня еще одни бабушки с дедушками, но круто все длилось недолго. Через время я узнала, что она беременна. Вот родился Игорь, через несколько лет — Инга. Мы все на И. Забавно, да? Ну не суть важно. В общем сейчас они уже довольно взрослые, и мы хорошо ладим, особенно с Ингой, она всегда делится со мной всем, а с мачехой практически ничем. Она пытается наладить со мной контакт, но порой позволяет себе накричать на меня, руку поднять, она к своим детям относится лучше, чем ко мне. Просто это видно очень. Она однажды сказала Инге, чтоб та со мной ничем не делилась, мол, я завидую. Мне было до слез обидно. Но я никогда не позволила себе рассказать об этом папе, потому что папе нельзя оставаться одному, скоро мы все заживем своей жизнью, переедем, а я не хочу, чтоб он жил один, только из-за него терплю эту дуру. Она порой могла стол накрыть только Игорю и Инге, а я сама все для себя. Нет, мне абсолютно не сложно. Просто обидно бывало. Я всегда хотела этой любви материнской, которой у меня не было никогда.

– Мои родители в разводе. Да, давно. И я не переживаю, мне было совсем немного, года три. Мне очень нравилось жить с мамой вдвоем, мы ни в чем практически себе не отказывали. Я была обособленным ребенком, сама себе готовила, убиралась, делала уроки, смотрела телик, ходила на тренировки. Была самостоятельная жизнь, от чего я получала удовольствие. Но потом у мамы появился мужчина, мой отчим. Человек, который испортил то мое единство с матерью. <…> Он всячески делает так, чтобы она страдала, осталась без денег, без работы, без друзей. Страшный человек, интриган. Я вот думаю, может, как в «Игре престолов», называть его имя перед сном, и он таким образом сдохнет?

Наталья Костарнова