Южную Осетию будут брать по-американски

Вооружение Грузии, проходящее ускоренными темпами, сегодня подкрепляется политической волей. Михаил Саакашвили дал понять, что не считает Москву гарантом мира и стабильности в Закавказье. Информационное противодействие северному соседу вкупе с созданием системы резервистов, непрерывными учениями и стрельбами свидетельствует о стремительной милитаризации Грузии. Эксперты не исключают начала новой серии локальных конфликтов в Закавказье, причем, по многим прогнозам, первой целью «ястребов» Саакашвили станет Южная Осетия.

Сегодняшний собеседник «Yтра» — Виталий Пастухов (имя и фамилия изменены — О.П.), российский военный эксперт, которого мы попросили оценить перспективы возобновления боевых действий в зоне грузино-осетинского конфликта.

«Yтро»: Грузия лидирует среди республик бывшего СССР как получатель военных траншей, техники и оборудования от США и других стран НАТО. Учитывая этот и другие факторы, какие действия, на ваш взгляд, может предпринять Тбилиси в отношении Южной Осетии?

Виталий Пастухов: Судя по тому, как складывается обстановка в этом регионе, можно планировать три варианта действий грузинской стороны в 2005 году. С точки зрения географических и климатических условий, Грузии удобно предпринять силовую акцию в тот период, когда будет перекрыта Транскавказская магистраль, связывающая осетин с «большой землей» (так в Южной Осетии называют Россию). Но этот период продолжится максимум в течение месяца. Сейчас проход крупной техники по Транскаму ограничен в связи с лавиноопасной обстановкой и из-за большого количества осадков. На мой взгляд, едва ли для начала атаки на Южную Осетию будет использовано это «лавиноопасное» время. Ведь в Тбилиси, по сути, еще не закончились перестановки в Минобороны и МВД, которые проводятся для решения серьезных задач. Именно на эти два ведомства ложится задача установить контроль над Южной Осетией и Абхазией. Какой ценой? Это другой вопрос.

К июню — началу июля в Тбилиси постараются окончательно утрясти структуру силовых ведомств, расставят на ключевые должности проверенных людей и придут к задуманному знаменателю. И тогда, если проведут организационно-штатные мероприятия, закупят технику и боеприпасы, они будут готовы выполнить команду «ястребов». Отсюда второй вариант возможных сроков нападения: июль — начало августа, в зависимости от погодных условий. Правда, по моим прогнозам, которые не претендуют на истину в последней инстанции, и в это время Тбилиси будет колебаться, ожидая ослабления российских позиций или того, что Москва отвлечется на внутренние проблемы.

Самый удобный вариант для Грузии наступит осенью. На это время прогнозируются неурядицы внутри России, связанные с непопулярными мерами правительства: я имеют в виду реформу ЖКХ, системы здравоохранения и образования. Расчет сводится к тому, что Россия станет судорожно решать социальные проблемы и ей уже будет не до Южной Осетии. Октябрь-ноябрь — это самое благоприятное время для грузинских сил, которые к этому времени подготовятся по полной программе. Посмотрите, министр обороны Грузии требует, чтобы люди за два месяца научились прилично стрелять. Он ставит сроки, а это о чем-то говорит.

«Y»: В Южной Осетии отмечают, что грузинские подразделения традиционно имеют существенный изъян — низкий боевой дух…

В.П.: Не буду утверждать по поводу всей грузинской армии, но, по нашей информации, у них сейчас созданы довольно хорошие силы спецназначения. Во главе спецназа Минобороны и МВД поставили подготовленных офицеров, которые прошли школу у специалистов НАТО. Они будут отрабатывать авансы. К тому времени успеют оснастить свои части. А разжечь очередной виток «патриотических чувств» ничего не стоит. В Тбилиси поднимут тему: 2% жителей мешают нам на сепаратистской территории, давайте расставим все точки над «i», возьмем под контроль Рокский тоннель… Это одна из самых главных задач, которые стоят перед Окруашвили.

«Y»: Как можно расценивать фигуру Ираклия Окруашвили?

В.П.: Для самой Грузии очень опасно, что во главе Минобороны встал такой «ястреб». Окруашвили — профессиональный авантюрист, к которому прислушивается президент страны. Под него созданы мощные вооруженные формирования, под ним же находятся и финансы, не контролируемые парламентом страны. Эти средства были накоплены в период так называемой «деприватизации» предприятий и отстранения от руководящих постов олигархов и бизнесменов, связанных с Шеварднадзе. Таким образом, огромные денежные потоки прошли мимо бюджета и оказались в руках одного человека — Окруашвили, возглавлявшего тогда МВД. О суммах и их предназначении знают только президент и министр обороны. Плюс ко всему, по программе индивидуального партнерства идут постоянные денежные вливания из США. В Северно-атлантический альянс Грузия рассчитывает вступить уже в 2006 г., и здесь снова вырисовывается временная привязка — Саакашвили и Окруашвили должны «отработать» территориальную проблему за этот год, что станет доказательством состоятельности тбилисских властей. И первая на очереди — Южная Осетия. Вполне вероятно, что именно конец 2005 г. станет решающим, и, к сожалению, может пролиться кровь.

«Y»: К какой тактике военные Грузии могут прибегнуть на этот раз? Какие приоритетные направления изберут?

В.П.: Самое главное направление — южный портал Рокского тоннеля. Это для грузин сейчас поважнее Цхинвали. Это связь Южной Осетии с Россией, возможность контролировать границу и лишить помощи население непризнанной республики. Решить проблему тоннеля грузинские военные могут двумя-тремя диверсионно-разведывательными группами (отрядами). Цель такой операции в масштабах государства — отрезать Цхинвали и южноосетинские села от Северной Осетии экономически и разорвать ту магистраль, по которой возможен подход крупных резервов со стороны России.

По прогнозам военных специалистов, Грузия предпримет массированное огневое воздействие со своей территории по Цхинвали и выдавливанию осетинского населения из города. Будут бить гаубицами, установками залпового огня, использовать авиацию и так далее. Для этих целей закупаются вертолеты и самолеты. По плану Тбилиси массированные обстрелы приведут к тому, что мирное население уйдет в горные села за райцентр Джава. Грузинские формирования попытаются посеять панику, захватив южный портал Рокского тоннеля, взять три ключевые высоты вокруг Цхинвали, расположенного в лощине. Тогда они будут контролировать весь город. После выдавливания мирного населения из города перекроют еще один стратегический объект — Кухтинский мост, который находится за Джавой. Вот тогда будет полностью отрезан подход подкреплению осетинской стороны. Они будут демонстрировать, что тогда в Цхинвали останутся только защитники — вооруженные люди, против которых можно применять тяжелое вооружение в полной мере, невзирая на Женевскую конвенцию.

Кстати, эти чисто военные прогнозы не исключают второго варианта — политического и экономического давления на регион. Сюда входит, например, подкуп должностных лиц Южной Осетии (финансирование структур «автономии в изгнании» — О.П.). Такие попытки идут постоянно, о чем говорил и президент непризнанной республики Эдуард Кокойты. Для этого выделены большие денежные средства, которые сэкономлены за счет Абхазии.

«Y»: Представим, что цель Окруашвили — водрузить флаг над Цхинвали, городом, где он родился, будет выполнена. Это, по его словам, будет подарком президенту Саакашвили. Но в Тбилиси понимают, что затем начнется партизанская война?

В.П.: В Южной Осетии к ней готовятся давно. Но вопрос в том, кто после штурма столицы и выдавливания населения останется в республике? И насколько в партизанских действиях будет велика степень организации при худшем стечении обстоятельств? Ведь желание — это одно, а реальные возможности и силы — совершенно иное. В Тбилиси рассматривают вариант планомерного выдавливания осетинского населения, что фактически является повторением геноцида. Но на уровне мирового сообщества говорить об этом как-то не принято.

«Y»: Если боевых действия развернутся в полную силу, с применением всех средств, имеющихся в наличии, что будут делать миротворцы? Смогут ли они остановить большую войну?

В.П.: Я военный человек и реально смотрю на вещи. У миротворцев сегодня нет ни сил, ни средств для того, чтобы остановить большую войну. Да, они являются стабилизирующим фактором на этой территории, но не более того. Исходя из возможностей личного состава, огневых задач, которые миротворцы могут решать своим оружием, возможностей у российского батальона практически нет. Нет тяжелого вооружения, а самое главное, у личного состава отсутствует опыт ведения боевых действий. В конце концов, миротворцы и не приспособлены для этого. У них иная специфика — сопровождение, несение службы на КПП, блокпостах. Ведению боя в городе и в горах солдаты и офицеры не обучены, ведь это не входит в их задачу.

«Y»: Во время событий в августе прошлого года, когда Грузия предприняла неудачный штурм Цхинвали, миротворцы находились на позициях и делали что могли для избежания войны. Но если все будет происходить в иных масштабах, не станут ли наши солдаты и офицеры легкими мишенями?

В.П.: Они могут быть полностью изолированными и не влиять на ситуацию.

«Y»: Как можно оценить состояние осетинских подразделений?

В.П.: В Южной Осетии в каждой силовой структуре существуют боеспособные формирования. Что же касается осетинского миротворческого батальона, то на сегодня он является одной из самых серьезных структур в регионе. Осетины будут стоять насмерть.

«Y»: Складывается ощущение, что Россия продолжает терять позиции в регионе. Уместно ли утверждение о том, что Южную Осетию «сдали»?

В.П.: Если будет политическая воля, то задача, поставленная российским военным по защите граждан своей страны в Южной Осетии, будет выполнена. Но без подразделений 58-й армии и других частей и подразделений проблему не решить. Нужно понимать, что вероятный противник обучается, копируя американскую систему. В Грузии учатся воевать, как воюют американцы: сперва идет массированный огонь, а затем уже войска. Они делают упор на огневую мощь — артиллерию, системы залпового огня, бомбы и ракеты; мы, к сожалению, уже уступаем американцам в этом компоненте.

«Y»: В Южной Осетии считают, что многие проблемы могло бы решить восстановление экономики республики. Но Россия, несмотря на декларации, этим вопросом практически не занимается…

В.П.: Действительно, мы проигрываем экономически. Учителям в Южной Осетии Грузия стала платить по 5 тыс. лари (1 лари — 16 руб.), а мы — всего по 1200 рублей. Там надо создавать рабочие места, учебные заведения, вкладывать деньги в развитие промышленности, потому что народ устал сидеть на «гуманитарной игле». Эта игла никогда не была чем-то стабилизирующим. Грузия перекрывает помощь, начинает поставлять свои товары — и решает все проблемы. Экономическая программа российского правительства в Южной Осетии срывается. Если силовики еще выполняют свою функцию, поставленную Верховным главнокомандующим, то экономический и социальный блок не работают. Поэтому сегодня в Южной Осетии уже и раздаются голоса: Россия нас бросила. Эта точка зрения может объективно возобладать в любой момент, как только мы не перечислим финансы или не поставим в республику гуманитарную помощь.

Источник: «Yтро»