Когда теряется правовое поле…

Новое обострение отношений Грузии с Абхазией и Южной Осетией обусловило всплеск дискуссии о позициях России и других стран к самопровозглашенным государствам — бывшим автономиям Советского Союза. В ряду последних публикаций внимание общественности привлекли статьи Андраника Миграняна «Саакашвили добивается независимости Абхазии и Южной Осетии» (Известия, 17.09.04) и ответная статья Леонида Радзиховского «Грузинофобия, или Этап двойных стандартов» (Известия, 22.09.04).

Поверхностное восприятие ответа Л. Радзиховского может создать впечатление, что автор недостаточно внимательно читал статью оппонента. Но по существу он отошел от основной темы обсуждаемой проблемы о самопровозглашенных государствах и пользуется возможностью изложить свою концепцию по иным вопросам.

В первой части своей статьи Л. Радзиховский пишет о «грузофобской» направленности статьи А. Миграняна. Но в статье нет ни слова такого порядка, да и не могло быть хотя бы потому, что как армянин он пропитан чувствами исторически сложившихся братских связей между соседними единоверующими армянским и грузинским народами. Следовательно, такое обвинение нельзя рассматривать иначе как неосознанную провокацию, способную обострить ситуацию в закавказском регионе.

Первые признаки такой опасности обнаружились в статье С. Алахвердиева, в которой он фальсифицирует суть азербайджано-карабахского конфликта и событий в Ходжалу (Известия, 13.10.04). Ведь столь искушенному автору достоверно было известно, что событиям в Нагорном Карабахе предшествовала резня армян в Сумгаите, Кировабаде, Баку и других городах и районах Азербайджана, вызвавшая гнев всей мировой общественности. Полагаю, что ему также достоверно известна истина о трагических событиях в Ходжалу, которые были спровоцированы сподвижниками тогдашнего лидера Народного фронта Азербайджана А. Эльчибея, стремившимися любой ценой прийти к власти. Этот факт неоднократно подтверждал в своих интервью и выступлениях бывших первый секретарь ЦК Компартии и экс-президент Азербайджанской Республики Аяз Муталибов.

Возвращаясь к основной теме обсуждаемой проблемы, заметим, что солидарность С. Алахвердиева с позицией Л. Радзиховского привела его к угрожающим выводам о том, что в случае признания Россией самопровозглашенных государств (бывших автономий Союза) неизбежна еще более жестокая кровопролитная война в регионе. Автор даже не коснулся вопроса, почему внутренние и международно-правовые нормы должны уступать «праву сильного». Ведь нетрудно понять, что не «право сильного», а сила «права» может стать гарантией мирного решения межгосударственных и межнациональных конфликтов, построения гражданского общества в каждой стране, к чему так восторженно призывает С. Алахвердиев.

Во второй части статьи Л. Радзиховский рассматривает историю трогательных отношений между Россией и Грузией, которые, по его мнению, оказались омрачены по вине российской стороны. Но об этих отношениях в статье А. Миграняна нет ни слова. А у грузинских читателей может возникнуть негативное отношение к гражданам России. В этом также кроется результат некорректных рассуждений Л. Радзиховского.

Третья часть его статьи посвящена предсказаниям о последствиях возможных ударов со стороны России по базам террористов в Панкисском ущелье на территории Грузии. Автор углубился в многоплановые рассуждения о неправомерности России на такую акцию без согласия США и т. п. И опять-таки в статье А. Миграняна эта тема совершенно не затрагивается. В этой связи неизбежен вывод: такие рассуждения Л. Радзиховского могут способствовать не только ухудшению грузино-российских отношений, но также созданию негативного имиджа России у мировой общественности, расколу единой антитеррористической коалиции, в которой Россия и США начали тесное сотрудничество.

Лишь в четвертой части своей статьи Л. Радзиховский приблизился к обсуждаемой в статье А. Миграняна проблеме. Но тут же вновь отошел от главного вопроса дискуссии. В статье его оппонента нет даже намека на вопрос о том, что России нужны новые территории (Абхазия, Южная Осетия). Но Л. Радзиховский пишет: «Мне не кажется, что главное, чего не хватает сегодня России, — это новых территорий. Больше того. Мне кажется, что, если уж России позарез нужны новые территории, то их стоит поискать где-нибудь в другом месте — хотя бы на Северном полюсе, но уж точно не на Кавказе. По-моему, Чечни нам пока хватит».

Бесспорно, автор вправе предлагать подобные вопросы и высказывать свою точку зрения, но суть рассматриваемой его оппонентом проблемы состоит в другом.

Сущность обсуждаемой проблемы состоит в политико-правовом признании или непризнании Россией и другими странами самоопределившихся государственных образований в соответствии с внутренним (СССР) и международным правом. Можно спорить по вопросам состоявшегося или несостоявшегося грузинского государства, об истории вталкивания самоопределившихся народов в состав Грузии, Азербайджана, Молдовы и других бывших союзных республик, относительно претензий последних на своеобразное понимание принципа территориальной целостности и другим вопросам. Но очевидно одно: проблему самоопределения народов автономий бывшего СССР и территориальной целостности государств следует решать в соответствии с внутренним и международным правом. При этом нужны не досужие рассуждения об этих принципах, а их конкретное применение на основе законов данной страны и международных документов.

В этой связи основополагающее значение имеет Закон СССР «О порядке решения вопросов, связанных с выходом союзной республики из СССР» от 3 апреля 1990 года.

В Законе предельно четко определен порядок выхода союзных республик и автономных образований из СССР. Более того, определены также права компактно проживающих национальных групп.

Положения Закона полностью исходили из основополагающих установлений международно-правовых документов, таких как Устав ООН, Декларация «О предоставлении независимости колониальным странам и народам», международный пакт «Об экономических, социальных и культурных правах», международный пакт «О гражданских и политических правах», резолюция Генеральной Ассамблеи ООН «О принципах международного права, касающихся дружественных отношений и сотрудничества в соответствии с Уставом ООН», заключительный акт Хельсинкского совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе, Декларация о воспитании народов в духе мира и др.

В связи с обострившимися в конце ХХ в. в разных регионах мира конфликтами, связанными с разными толкованиями принципов права народов на самоопределение и территориальной целостности государств, эта проблема вновь обсуждалась международными организациями, и принимались совершенно недвусмысленные документы. Достаточно напомнить «Парижскую хартию для народов Европы» (1990 г.), итоговый документ «Вызовы времен перемен», принятый на встрече «Хельсинки-2» (май 1992 г.), и др.

Центральной идеей всех международно-правовых документов, как и Закона о порядке выхода союзной республики из СССР, является согласование принципа территориальной целостности с защитой ПРАВ ЧЕЛОВЕКА во взаимосвязи с правом народов на самоопределение.

В частности, в Декларации Генеральной Ассамблеи ООН «О праве на развитие» отмечается: «Право человека на развитие предполагает также осуществление в полной мере права народов на самоопределение, которое отвечает соответствующим положениям обоих международных пактов о праве человека». Всемирная конференция по правам человека (1993 г.) заявила, что считает «отказ в праве на самоопределение нарушением прав человека и подчеркивает важность эффективного осуществления этого права». Перечень этих документов можно продолжить.

В многочисленных публикациях обращается внимание, что развал СССР был осуществлен вне учета внутренних и международно-правовых документов. Первоначально на это было обращено внимание в заявлении Комитета конституционного надзора СССР от 9 декабря 1991 года, буквально на следующий день после Беловежского соглашения. В Заявлении комитета была дана правовая оценка этому акту: «Любые республики не могут принимать на себя решение вопросов, касающихся прав и интересов других республик». С этой точки зрения содержащаяся в Соглашении констатация того, что «Союз ССР как субъект международного права и геополитическая реальность прекращает свое существование… не имеет юридической силы». Тем самым высший орган конституционного надзора страны признал, что Беловежское соглашение не соответствует Конституции СССР и Закону о порядке решения вопросов о выходе союзных республик и автономных образований из состава СССР. Волевой развал Союза ССР произошел также вопреки итогам всесоюзного референдума, согласно которым более 90 % граждан страны высказались за его сохранение. Право силы возобладало над силой права.

Между тем политической элите страны и составляющих ее республик и автономий, как и лидерам зарубежных стран, следовало действовать в соответствии с внутренним законом и международным правом. Вопреки этому первые провозгласили образование своих независимых государств, а вторые — декларировали их скоропостижное признание.
В дальнейшем обозначился двойной стандарт со стороны лидеров великих держав к бывшим союзным республикам и автономиям. Первые они признали как суверенные государства, а вторые отказываются признавать по соображениям приоритета принципа территориальной целостности. Иначе говоря, признается неправовой выход союзных республик и не признается правовой путь провозглашения независимости автономий.

Неправовой развал СССР, а также действия НАТО в Югославии и США в Ираке без согласия ООН и Совета Безопасности не могут служить основанием для девальвации какого-либо из международно-правовых принципов.
Международные и внутригосударственные нормы создаются как категорические императивы, а не гипотетические, т. е. как повелительные и безусловные, а не для своевольного применения или неприменения. Иначе говоря, если к соблюдению международно-правовых принципов и норм, как и внутренних законов, подходить по «ситуативной целесообразности», то они теряют свой смысл и предназначение. Другое дело, если эти принципы и законы перестали соответствовать требованиям современности, тогда их следует менять, но только правовыми способами, а не методами субъективизма и волюнтаризма.

Ведь именно волюнтаристская международная практика применения «права сильного», игнорирование действующих международно-правовых принципов и внутреннего законодательства приводит к тупиковому состоянию решения проблемы о признании или непризнании самопровозглашенных государств.

Государства мира для того и создают международные организации, принимают вообще обязывающие правила жизнедеятельности человечества, чтобы применение «права сильного» любой державы или коалиции не привело к межгосударственным и межнациональным конфликтам, к хаосу и катастрофам. Эти правила призваны упредить любые противоправные действия, проводимые кем бы то ни было под лозунгом защиты «национальных интересов». Международно-правовые принципы и нормы должны господствовать над этими интересами и над «правом сильного».

Если деятели новых мини-империй апеллируют к международному принципу территориальной целостности государств, то не должны забывать об исторической приоритетности принципа права народов на самоопределение, связанного с гарантией прав человека. Только на основе такого подхода возможно уяснить политико-правовые основания провозглашения каждой из бывших автономий своей независимости и суверенной государственности.

Определение соотношения между принципами права народов на самоопределение и территориальной целостности государств требует конкретного подхода в каждом отдельном случае. Ведь нахождение народов в едином государстве имеет разную историю и специфические реалии современности. В одном случае это произошло добровольно, в другом — в результате завоевания территорий, в третьем — это итог волюнтаризма в национальной политике партийных вождей Советского государства, особенно по перекройке границ во имя «грядущей мировой революции» или «экономической целесообразности» без всякого соотношения с этническим составом и учетом мнения народа.

Возьмем, к примеру, проблему Нагорного Карабаха. Не вдаваясь в дебри истории, напомним лишь некоторые неоспоримые факты, которые в течение многих лет приводятся в публикациях отечественных и зарубежных авторов, обсуждаются на заседаниях международных организаций по данной проблеме. Неоспоримым фактом является передача Нагорного Карабаха в состав Азербайджана волевым решением Кавбюро РКП(б) в 1921 году вопреки воле более 90% армянского населения. Подчеркнем: решением партийного органа, а не конституционно-правовым путем. За долгие годы Советской власти народ Нагорного Карабаха многократно пытался решить вопрос своей самостоятельности, но поплатился жизнями тысяч своих сынов.

Именно поэтому во время обсуждения кровопролитных событий в Нагорном Карабахе в годы перестройки в Кремле М.С. Горбачев вынужден был заявить: «Проблема НКАО существует давно. Её не поднимали лишь в годы войны, да и исторически этот вопрос был решен не лучшим образом». Хотя в течение десятилетий предлагались обоснованные рекомендации по его справедливому решению. Напомним лишь об одной из них.

Рабочая комиссия по изучению писем и предложений к проекту новой Конституции (1977 г.) в своем заключении написала: «Вследствие ряда исторических обстоятельств несколько десятилетий назад Нагорный Карабах искусственно был присоединен к Азербайджану. При этом не было учтено историческое прошлое области, ее национальный состав, желание народа и экономические интересы. Прошли десятилетия, вызывают беспокойство и моменты недоброжелательности между двумя соседними народами, связанными вековой дружбой. Надо присоединить Нагорный Карабах («Арцах» — по-армянски) к Армянской ССР. Тогда все встанет на свои законные места (см. протоколы заседания Президиума Верховного Совета СССР от 23 ноября 1977 года, № 61, 11-4133)». Однако возглавляемые Генеральным секретарем партии «творцы новой Конституции» отвергли всесторонне обоснованные рекомендации созданной ими же комиссии. Решение этой проблемы заводилось в тупик руководством Союза ССР также в годы перестройки. В феврале 1988 года в условиях гласности и демократии высший орган власти НКАО — областной Совет народных депутатов принял постановление о выходе из состава Азербайджанской ССР и вхождении в состав Армянской ССР, обратился к Верховному Совету СССР и соответствующим органам соседних республик по этому вопросу. В ответ на такой конституционно-правовой акт в разных районах Азербайджана начался геноцид — изгнание армянского населения.

Накануне развала Советского Союза народ Нагорного Карабаха решил свою проблему в соответствии с Законом о порядке выхода из состава СССР. Был проведен референдум и получено волеизъявление более 95 % населения о создании самостоятельного государства — Нагорно-Карабахской Республики.

При рассмотрении проблемы Нагорного Карабаха в рамках СНГ и международных организациях следует обращать внимание также на Декларацию о государственном суверенитете и независимости Азербайджанской Республики, принятую ее Верховным Советом в декабре 1991 года. Важнейшим положением этой Декларации является провозглашение восстановления Азербайджанского государства по его Конституции 1918 года, согласно которой Нагорный Карабах не входил в состав Азербайджана. Следовательно, согласно названной Декларации де-юре признается статус Нагорного Карабаха вне состава Азербайджана.

Казалось, что все страны должны были приветствовать и признать вполне конституционное и законное решение народом Нагорного Карабаха своего политического статуса, полностью соответствующего требованиям международно-правовых принципов и не затрагивающего территориальную целостность Азербайджана. Ведущим державам и всему мировому сообществу следует признать, что после развала СССР союзные республики и автономные образования вернулись к исходным позициям в канун распада Российской империи. Но они поступают иначе. США и другие страны в своей практической политике действуют, лишь исходя из недальновидно предполагаемых «национальных интересов». Для них нефтяные скважины и другие геополитические интересы преобладают над международным правом и волей самих народов. А призванные решать проблему признания самостоятельной государственности Нагорного Карабаха и других бывших автономий СССР международные организации сосредоточили внимание на вопросах сохранения территориальной целостности новых «мини-империй», обмен территориями, вводы в зоны конфликта войск США и других стран НАТО и т.п. Тем самым они встали на путь отрицания гарантирующего право человека принципа права народа на самоопределение.

Объективно-правовой подход к оценке создавшегося положения подсказывает: если США и другие страны НАТО действуют вопреки взаимосвязанному применению международно-правовых принципов, то Россия, как признанная правопреемница Советского Союза, тем более вправе признавать провозглашенные государства бывших автономий в соответствии с Законом о порядке выхода из состава СССР. Такую постановку вопроса нельзя воспринимать как «грузинофобию», «азербайджанофобию», «молдованофобию» или подталкивание «новых имперских амбиций России».

США и другим странам, как и России, следует признать государственную самостоятельность Абхазии, Нагорно-Карабахской Республики, Осетии и Приднестровской Республики не по своему «праву сильного», а на основе международно-правовых принципов и Закона о порядке выхода из союзной республики, из состава СССР. Это означает, что если даже в некоторых из вышеназванных бывших автономиях не был проведен референдум до развала СССР, то лишь потому, что его развал произошел вне правового поля, диким образом. Если в этих условиях в бывших союзных республиках не был проведен референдум в соответствии с Законом, но они были признаны как суверенные государства, то аналогичное отношение должно быть проявлено к бывшим автономиям.

Не требуется семь пядей во лбу, чтобы осмыслить очевидную истину: для обеспечения независимого, мирного и созидательного развития своего народа и государства следует столь же уважительно относиться к достигшим правовыми средствами своей независимости другим народам и государствам. А амбиции и претензии некоторых политологов и журналистов на истину в последней инстанции вне предметного анализа каждой конфликтной проблемы делу не помогут.

Исторический опыт показывает, что объективное решение государственно-национальных и межнациональных конфликтов возможно только на основе международного права и законности, где во главе угла стоит Право Человека. Иного не дано.

Людвиг Мнацаканович Карапетян,
профессор.
(Статья взята из газеты «Ноев ковчег»)