В начале прошлого столетия многие осетины эмигрировали за океан, в США и Канаду. Люди разного социального положения, бросив всё, не зная языка, обычаев и традиций, искали «лучшей жизни».

Министр по вопросам национальных отношений Северной Осетии, кандидат исторических наук Аслан Цуциев часто делится в социальных сетях фотографиями надгробий и могил выходцев из Северной Осетии, которые по прошествии нескольких десятилетий сохранились в очень хорошем состоянии в США, Канаде, Австралии. Благодаря этому многие находят на фотографиях своих дальних родственников-однофамильцев и пытаются выяснить подробности их судьбы. Для самого историка это стало своеобразным «научным хобби».

Аслан Цуциев рассказал о массовой трудовой миграции горцев в дореволюционный период и причинах, побудивших их искать счастье за океаном.

«Они работали как каторжники»

— Когда в Осетии началась волна трудовой миграции и какие были основные факторы? Это в большей степени было желание разбогатеть или стоял вопрос выживания?

— Судя по тем документам, которые имеются в открытом доступе, в далёкий путь отправлялись не только бедняки. Некоторые стремились за океан, чтобы заработать на свадьбу (в те годы принято было выплачивать калым. — Прим. ред.) или построить дом. Другие, особенно из горных сел, юноши из многодетных семей, и вправду могли голодать, поэтому отправлялись в далекий путь, чтобы выжить, как-то поддержать семью. Основная волна пришлась на 1910–1915 годы. Полагаю, кто-то мог успешно съездить, вернуться с деньгами, и его пример мог соблазнить других.

Интересно, что среди мигрантов были люди разного социального уровня. На карточках воинского учёта часто стоят корявые подписи, иногда просто крестики — это указывает на то, что многие не умели писать. Но встречаются и достаточно уверенные автографы, сделанные красивым почерком хорошо образованного человека. В те годы в Северную Америку уезжало на заработки много людей из Польши, Прибалтики, немало евреев. Русские устремлялись за океан нередко по религиозным мотивам, как, например, молокане. В целом золотая лихорадка, рассказы о возможности быстрого заработка вызвали ажиотаж во многих странах. Из горских народов Кавказа, кроме осетин, практически никто в те годы на заработки на североамериканский континент не уезжал, а у осетин это носило массовый характер. Есть опубликованные списки пассажиров теплоходов, прибывавших в Америку, так там осетинские фамилии могут занимать целые страницы. А из того или иного села разом человек 20 могли выехать. Невольно задаёшься вопросом: в этих сёлах оставалась молодёжь?.. Тысячи осетин устремились в США и Канаду.

— О каких цифрах может идти речь?

— Неизвестно. По меньшей мере около 3000, а может, и до 5000 человек. Немудрено, что в те годы появились «турагенты», которые брали на себя организационные функции — подготовку документов, приобретение билетов. Они отправляли людей либо через Европу, либо через Дальний Восток.

— Почему же других народов Кавказа эта миграция не коснулась?

— Первое и самое простое, что приходит на ум, — это религиозный фактор. Но ведь и среди осетин было немало мусульман, и они тоже выезжали на заработки. Меньше эта волна затронула южных осетин. Почему не выезжали представители других кавказских народов?.. Для себя так и не сделал однозначного вывода, хотя в советские годы много кавказцев отправлялись на заработки по всему Союзу. А ещё до революции кавказцы часто отправлялись в российские регионы, где крупные помещики нанимали их в качестве охранников.

— В Осетии трудовая миграция преимущественно коснулась равнинных сел?

— Не только, и с равнины уезжали, и с горных ущелий. Большой охват был.

Интересно, что многие осетинские мигранты поддержали революцию 17-го года, вступали в компартию США и даже помогали советской России, собирая деньги на развитие авиации. Это были пожертвования по 1–5 долларов.

— Значит, старались активно поддерживать связь с родиной?

— Присылали письма, посылки… Я ещё хотел бы добраться до архивных подшивок газеты «Растдзинад» (североосетинское издание, выходящее на национальном языке. — Прим. ред.). Многие мигранты были её внештатными корреспондентами, присылали статьи о жизни в тех странах. Советская власть их не вычеркнула. Советы понимали, что это не предатели, а трудовые мигранты, которые выезжали по острой нужде. Правда, через какое-то время, когда обострились отношения с США, возвращение на родину стало проблематичным.

Конечно, бывали и такие случаи, когда мигранты навсегда оставались на чужбине, обзаводились семьями. Были и такие, кто оставался не по своей воле: те, у кого элементарно не было средств вернуться домой. Их письма были полны боли и ностальгии по родине.

Американская мечта

— Вызывает удивление, что люди, которые подчас не знали даже русского языка, смело выезжали в Америку…

— Их смелость и вправду удивляет. Сохранилось много фотографий 1915-1916 гг. Смотришь, а там наши земляки в костюмах, белых рубашках, с галстуками. Да, сфотографироваться по тем временем было целым событием, а тем более, если фото предполагалось отправить на родину. И всё же они выглядели достойно, уверенными в себе. Многие рассказывали мне про своих прадедов, побывавших на заработках. С их слов они достаточно неплохо говорили по-английски, поскольку были интегрированы в языковую среду. Хотя в то же время русский язык могли так и не освоить.

— В каких преимущественно американских штатах расселялись иммигранты?

— Много наших было на приисках Аляски, а также в Нью-Йорке, в Калифорнии. В то время был резкий подъем экономики США, период индустриализации, когда строилось много предприятий, железных дорог. Поэтому мигранты часто оказывались на очень тяжёлых работах: в шахтах, на приисках. Кто-то становился на ноги и открывал автомастерскую, бильярдную, магазинчик. Но это были немногочисленные факты. Работали и в сельском хозяйстве.

Тем не менее многие отправлялись на каторжный труд, и бывало, что умирали от болезней и несчастных случаев. Немало, кстати, было криминальных проявлений: кто-то оказывался в тюрьме или погибал во время стычек с полицией.

Но рабочие руки в Америке были нужны. Платили работникам немного, но по возвращении домой некоторые строили себе дома и даже привозили трактора.

— Значит, не зря выезжали? Это не было авантюрой?

— Ну если трудовая эмиграция носила массовый характер, значит, так оно и есть. Видимо, были первопроходцы, успешный опыт которых стал примером для других. Многие выезжали неоднократно, и в новые поездки уже брали родственников.

— Какие ещё страны облюбовали осетинские мигранты?

— Австралию, Китай. В Харбине, например, сложилась достаточно большая община. Тогда же какая-то часть осетин оказалась в Турции, немного — в Иране. Но туда в основном выезжали мусульмане. В первые годы советской власти знатные фамилии — Тугановы, Кубатиевы и другие — предпочли переселяться в те страны. К тому времени там уже осела одна волна мухаджиров из Осетии.

— Среди мигрантов были женщины?

— Редко. Конечно, на зарубежных кладбищах встречаются надгробия с осетинскими фамилиями, но, скорее, это были те случаи, когда женщины отправлялись за океан вместе со своими мужьями. И вот тут нужно отметить, что вскоре после революции пошла вторая волна миграции, когда люди покидали Осетию по политическим мотивам. Это в основном те, кто служил в императорской армии или не принял революцию. Среди них было много казаков. В основном они перебирались в страны Европы, реже — в Америку.

Судьбы эмиграции

— Насколько исследована история трудовой миграции?

— Раньше этому вопросу не уделяли серьезного внимания. Но в последние годы появилось несколько работ, посвящённых отходничеству. Например, книга Александра Гусиева «Осетины в Америке»: в ней собрано много интересных фактов из рассказов родственников мигрантов. В 2016 году Ислам-Бек Марзоев вместе с Натэллой Малкаровой издали книгу «Эмиграция осетин в страны Северной Америки и Австралию», где в алфавитном порядке собрана информация о мигрантах из Осетии. Это благодаря тому, что в США и Канаде все эти сведения были в открытом доступе. Впоследствии вышла книга Ислам-Бека Марзоева и Марины Плиевой «Судьбы осетинской эмиграции в США»: в ней собрана информация по штатам с указанием кладбищ, где похоронены наши соотечественники.

— На кладбищенских фотографиях достаточно приличные надгробия. Это лишнее свидетельство того, что в Штатах получалось небедно жить?

— Кому-то ставили друзья, у кого-то семья в Америке была. Например, был там такой Алихан Бетрозов, женившийся на американке. У них была многодетная семья, одиннадцать детей, которая долгое время сохраняла связи с родственниками из Осетии. Даже ездили друг к другу.

— Получается, вполне могли сложиться какие-то землячества в 20-30-е годы прошлого столетия?

— По имеющимся воспоминаниям, какие-то диаспорные группы в Америке складывались. Например, брат первого профессионального осетинского композитора Бориса Галати, есаул Константин (Коста) Галаев, оказался в США. Там он организовал хор из терских казаков, среди которых были и осетины. Создавались ансамбли, конные труппы.

Осетинские мигранты общались между собой. Это видно из писем. Сохранились фотографии, где они стоят где-то на похоронах земляка. Наверняка и национальные праздники отмечали. В общем, жили полноценной жизнью. Они также старались до какого-то времени поддерживать связь с родиной, сообщали о тех или иных событиях, смертях земляков.

— Их потомки, которые сегодня живут в США и Канаде, уже, наверное, не знают о своей этнической принадлежности?

— Чаще всего. Одного-двух поколений достаточно, чтобы стереть этнические корни. Тем более если говорить о США, где каких только народов нет, но все они называют себя американцами. Может, кто-то из них ещё помнит, что у кого-то дед был ирландец, у кого-то итальянец, а у кого-то россиянин. Но сегодня национальная принадлежность для большинства из них уже никакой роли не играет.

— Трудовая миграция прекратилась после революции. С чем это связано?

— С надеждами, что жизнь изменится, что советская власть принесёт материальный достаток. У кого-то появились земли в нужном количестве. Хотя, возможно, чисто юридически стало сложнее выезжать.

Билет в один конец

— Вторая волна миграции на Запад пошла уже после революции. Многим пришлось покинуть Советскую Россию?

— Политических эмигрантов было намного меньше, чем трудовых. Наверное, речь идет о сотнях. Главным образом это были представители офицерства, благородных фамилий. В основном они сначала выезжали в Константинополь, кто-то там и оставался. Другие оттуда перебирались в Европу — Франция, Югославия, Польша.

— Для них, в отличие от трудовых мигрантов, связь с родиной однозначно обрывалась?

— В подавляющем большинстве. Отношение к России у них было разным. Землячества издавали свою периодику, в которой печатали новости из Советской России. В газетных и журнальных публикациях было много критики большевиков, Сталина. Однако, когда началась Вторая мировая война, нацисты искали себе сторонников из числа выходцев из России. Но в абсолютном большинстве бывшие россияне не поддержали войны со своей родиной. И в тот период они вновь вынуждены были становиться эмигрантами из порабощённой Европы: они перебирались в США, страны Латинской Америки, даже в Африку.

Мой родственник Евграф Цуциев, служивший в польской армии, был тяжело ранен в первый же день Второй мировой войны — 1 сентября 1939 года. Его выходила молодая польская девушка, он женился на ней и взял её фамилию, чтобы нацисты не вычислили в нём бывшего россиянина и не заставили сотрудничать с ними. И таких примеров немало.

— Миграционные процессы после революции свойственны были для всего Северного Кавказа?

— Да. В те годы молодую советскую республику покинуло много чеченцев, много адыгской знати. Уезжали активно в Турцию и Францию. Их ждала такая же судьба — дорога домой уже была закрыта.

— У трудовой миграции и сто лет назад, и сейчас, по сути, одинаковые мотивы — желание зарабатывать. И все же есть какие-либо отличия?

— Тогда, в дореволюционный период, это было желание заработать. В наши же годы речь идет, скорее, о самореализации, в том числе и материальной. Молодой специалист часто не имеет здесь возможности достойно трудоустроиться, а он себя считает талантливым физиком, экономистом или инженером. Смелым и пассионарным людям нужен масштаб, они стремятся в большие города и даже в чужие страны. Перед нами множество таких примеров. Тот же Валерий Гергиев, если бы не решился перебраться в Санкт-Петербург, возможно, и сегодня дирижировал бы во владикавказской филармонии и мало кому был бы известен. Поэтому из таких соображений наши земляки и уезжают — чтобы состояться. Многие едут получать качественное образование. Здоровые амбиции — это неплохо.

***

По данным доктора исторических наук Ислам-Бека Марзоева, перед Первой мировой войной Осетию покинули 4,5 тысячи человек, а к революции — уже почти семь тысяч. В то же время, по данным Первой переписи населения Российской Империи 1897 г., в современных границах Северной Осетии проживало всего 197,6 тыс. человек.

Глеб Скворцов

Оригинал материала